Когда я собиралась покупать щенка, то сказала Сюзанне, что собаку беру, вероятно, для выставок и, возможно, разведения. Дело в том, что я жалею, что так и не решилась повязать Белку. Это совершенно уникальная собака и, конечно, я бы хотела сохранить её черты в потомстве. Но у меня не хватило на это смелости — вот я и подумала, что, если получится, со Стрелкой я этой ошибки не повторю.

С выставочной карьерой решили не затягивать, я сразу пригласила Вику, и дело пошло. Стрелка казалась очень хорошей кандидатурой для выставок. Я видела, что она прекрасно сложена (выход шеи — песня!), отлично (лучше Белки) двигается, обладает более породным, чем Белка, выражением. У неё обещала быть (и имеется сейчас) шикарная шубка, очень породная. В щенячестве у неё была идеальная пигментация, да и сейчас она отличная, но почему-то нос порозовел. Тёмные глаза, великолепный (без злосчастного завитка) хвост. В общем, в экстерьере я видела только два недостатка: небольшое желтоватое пятно на макушке и — увы! — немного текущие глаза. Последнее обстоятельство меня чрезвычайно огорчало; я очень не люблю, когда глаза текут. Но с этим тоже был не ужас-ужас, так что можно было простить.

Во время первого же занятия с Викой обнаружилось, что Стрелка очень сообразительная и (что не новость) эталонная пищевичка. Вика была Стрелкой очень довольна — особенно её манерой помахивать хвостиком (Белка это делает чрезвычайно редко и дозированно), что должно умилять судей.

В общем, прелестный выставочный щенок... я уже начала робко мечтать о бестах... Правда, уже к этом времени меня сильно смущали Стрелкины поведенческие особенности, а именно, шумливость и нечистоплотность. Я никогда даже помыслить не могла, что у меня в доме будут разложны пелёнки, однако вот они, на каждом кадре... Я пожаловалась Вике, что собака пачкает дома. Тогда Стрелке было полгода... «Надеюсь, это пройдёт», — осторожно сказала я. «Конечно, пройдёт», — улыбнулась Вика, но у меня были на этот счёт определённые сомнения. Полгода — это уже не младенец, и что-то я не видела, чтобы ситуация была склонна улучшаться... Что до шумливости, то уже было ясно, что тут ничего не поделать, так как я обратила внимание ещё в Тампере, что Стрелкина мать гавкала на крыльце. Стрелка явно пошла в неё, а это мне не нравилось категорически. Японский шпиц, по стандарту, не имеет права быть шумливым; откровенно говоря, уже в полгода я понимала, что в разведении Стрелки делать нечего. Но выставки мне нравились и сами по себе — почему бы не поучаствовать с классной собакой?

В отличие от Белки, Стрелка без проблем стояла на столе. Белка на столе всегда зажимается — Стрелка, вследствие отсутствия мозгов и страха, стояла на столе просто замечательно.

Но дома — это дома. Поехали позаниматься в зале. И тут случился эпичный облом.

Бедная Стрелка ужасно перетрусила. Она боялась большого помещения, чужих людей, чужих собак (которых там было-то всего чуть). Откровенно говоря, на неё было стыдно смотреть. Занятие продолжалось час — и весь этот час Стрелку колотило от ужаса. Ладно в первые минуты... но она так и не смогла успокоиться. Пробовали по-всякому — бесполезно.

Я смотрела на свою собачку, которую раньше считала бесстрашной, и с каждой минутой всё яснее понимала, что выставочной карьеры у неё не будет. Я неоднократно видела таких трясущихся собак на выставках, но... кто мог подумать, что у меня появится такая же?! Я вспоминала Белочку, которая стояла на выставках, не дрогнув, даже когда в неё сзади влетали большие псы... Эх, Стрелка... Нет, это не тот характер.

Вика предложила приучать Стрелку к выставкам, ездить на мероприятия, кормить её там и всё такое в этом духе. Но я не видела в этом смысла. Ладно бы ей самой выставки были в кайф — но мучить собаку ради непонятно чего...

Ладно, Стрелка живи так! Придётся нам тебя любить без побед, без кубков и розеток — зато с неумолчным лаем и лужами в доме.

Будем любить, куда денемся!